Заключенный: Лев Копелев
В тюрьмах боялись наседок, о них перешептывались. В лагере о стукачах говорили вслух…Эти нижайшие слуги великого государства, такие же бесправные, как и все заключенные, такие же униженные и нередко так же бессмысленно неправедно или непомерно жестоко осужденные, в то же самое время были действующими винтиками жестокой карательной машины, которая кромсала и их жизни. Они служили ей за жалкие подачки, служили за страх…”
Gateway to Mines at Vorkuta
Насилие
Заключенные сталкивались с постоянной угрозой гетеросексуального и гомосексуального характера.
Оживленная группа заключенных столпилась около скамейки около стены,” вспоминал Януш Бардаш. “Люди в последнем ряду подпрыгивали, пытаясь увидеть поверх голов и плеч тех кто стоял перед ними. Люди в первом ряду выкрикивали ругательства и придерживали свои пенисы… Молодой человек лежал на животе [в бане], а другой лежал поверх него, обнимая его вокруг груди двигая бедра взад-вперед. На спине у него была татуировка из оков, цепей и популярного советского лозунга “Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства.” С обоих сторон ангелы дули в трубы. Он тяжело дышал, а молодой человек под ним стонал и вскрикивал. Зрители кричали. Я увидел искаженное лицо юноши.”
В данном отрывке из произведения «Украденные годы» Елена Глинка описывает групповое изнасилование на лагерном корабле.