Из-за недоедания, экстремального климата, опасной работы, и жестокости окружающих, заключенные часто сталкивались и жизненно зависели от медицинския служб Гулага. Администраторы лагерей вкладывали минимальные ресурсы в лазареты и госпитали, принимали на работу в них заключенных, и строго ограничивали количество узников которые могли отпрашиваться с работы по болезни. Больные воспринимались скептически, как потенциальные симулянты пытающиеся отлынивать от полезной работы. Такие подозрения часто были обоснованными, что доказывают многие случаи когда заключенные умышленно калечили себя чтобы избежать тяжелых работ.

Заключенный который был серьезно болен не мог выжить без своевременной и внимательной медицинской помощи. Многие авторы мемуаров до сих пор помнят случаи когда медики cжаливались и позволяли им пропускать работу, давая им возможность восстановить здоровье и выжить. Случай с Евгенией Гинзбург типичен: “Что заставило доктора Клименко не только больше месяца держать меня в больнице, давая отлежаться после этапов, но еще и приносить мне почти ежедневно из дома высококалорийные продукты?"

Медицинские службы также составляли одни из самых привилегированных позиций в системе лагерей. Заключенные боролись друг с другом за место медсестры, ассистента, или даже врача, пытаясь избежать изнуряющих и опасных тяжелых работ Гулага. Часто узники которые получали эти ставки ни имели никакого медицинского образования. Так Януш Бардаш смог выжить в тяжелых условиях Колымы отчасти потому, что представлялся студентом третьего курса по медицине, что дало ему возможность получить работу ассистентом лагерного врача.